— Это неправда, — повторял Матяш, — почему она?! Почему не я?
Песня рвалась сквозь сгущающиеся тени, разгоняя страх и одиночество. Замученный жеребец, и тот вскинул голову и радостно и звонко заржал, и ему ответили другие кони. Выбрался! Вечные Охотнички, выбрался!
Янчи? Откуда он взялся и почему так муторно?
— Я похожее про акацию слышала. И про розу кошачью, — призналась Аполка, — только не грозовой господарь это был, а весенние охотники. У нас в колодце статуи их спрятаны, только ты не говори никому. Знаешь, их ведь не всегда демонами считали.
— Понравится, — твердо сказала девушка, — а сколько елку розой не зови, не зацветет. Пасечница я, а ты мне тетушка Моника.
Сердце с перцем, вот чего не хватало Аполке с ее вышивками и сказками. Перца! Огня, шальной улыбки, громкого смеха, острого словца.