– Да, – ответил я с легкой подозрительностью.
Кучу дров мы сложили быстро, засунув бочонки между поленьями. Частица моей души скорбела о судьбе, ожидавшей последнее воплощение Книг мертвых. Ненавижу смотреть, как уничтожают книги. Но я не стал вмешиваться, когда на дрова плеснули масла и подожгли их огненными шарами.
Но все же я почему-то не сомневался, что девушка не даст себя ранить. И еще я верил в то, что конфронтация была заложена в ситуацию еще с того момента, когда Нарайян Сингх выхватил нашу малышку из рук Госпожи.
Хорошо, что со мной уже нет Гоблина и Одноглазого. Они потешались бы надо мной несколько часов.
– Уверен, – ответил Могаба. – Зато я меньше уверен в положении самих агрессоров после сражения. У меня возникло четкое впечатление, что разгром Центральной армии не был для них ни легким, ни дешевым.
– Я велю принести тебе что-нибудь. Это «что-нибудь» наверняка окажется рисом со специями и големской манной. Если Нож о чем и сожалел в жизни, как это о том, что провел немалую ее часть в мире, где большинство населения включает в комплект с религией и вегетарианскую диету, а те, кто этого не делает, обходятся рыбой и курятиной. Нож готов вцепиться зубами в любой из концов поджаренной на вертеле свиньи и не останавливаться, пока не дойдет до другого конца.