Роланд прекрасно знал, что вид крови нервирует совсем не докторов. Но он также понимал, что выбора у него нет. Он взял у Луизы миску, медленно все съел. И многое бы отдал за то, чтобы стереть самодовольную ухмылку с лица сестры Мэри.
Он выдержал паузу, собираясь с силами (а каждое движение давалось с неимоверным трудом), потянул палочки на себя. Оказалось, что они перевязаны лентой.
А вот бородачу стало заметно хуже. Как только полчища жучков, покрывавших его ноги, поредели, он застонал, его начала бить дрожь. Молодая женщина положила руку ему на лоб, чтобы успокоить его, и Роланд, несмотря на отвращение от увиденного, почувствовал укол ревности.
– Только благодаря тебе. – Роланд не знала, на сколько ему хватит сил… да сейчас этот вопрос и не требовал ответа. Он увидел, как Дженна схватила два засушенных цветка – вместе с ним они упали на кровать, и они поспешили по центральному проходу, подальше от жуков и сестры Кокуины, крики которой уже перешли в стоны.
Об огромной больничной палате, в которой стояла добрая сотня кроватей, с потолком и стенами из белого шелка…
Кокуина развернулась. По центральному проходу шла Дженна. В головной накидке с колокольчиками, но ее полы падали не на рясу, а на клетчатую рубашку. Компанию ей составляли джинсы и сапоги. Она что-то несла в руках. Темнота не позволяла разглядеть, что именно, но Роланду показалось…