Беглецы обошли один бархан, второй, поднялись на третий. Карпенко шел впереди, внимательно глядя под ноги. Иногда на растрепанном ветром песке ему попадались смазанные следы: будто кто-то протащил отрезок толстого шланга. Но те, кто их оставлял, почему-то не встречались, хотя нельзя сказать, что это вызывало у генерала досаду.
Коржов ругнулся сквозь зубы. Раздражение перерастало в ярость и требовало выхода.
Выйдя в приемную, Степашкин вытер вспотевший лоб, постоял несколько минут, переводя дух, и зашел к Коржову.
Компьютер пискнул. На экране дисплея высветилась надпись: «Введите пароль пользователя».
«Вот так всегда, – раздраженно подумал разведчик. – Стоит подготовить хорошую разработку, и ее тут же вырывают из рук, а взамен подсовывают какое-нибудь говно!»
Кто, например, пострадает, если три вооруженных нарушителя проникнут из Азербайджана на российскую территорию? Или если целые части и подразделения вооруженных сил погрязнут в пьянстве, хулиганстве и воровстве? Или если завербованный иноразведкой негодяй продаст технологию радаров, обнаруживающих самолет-невидимку «стелс»? Вряд ли можно вот так, сразу, ответить на этот вопрос. А вот если замаскированный снайпер откроет огонь по президентскому автомобилю, или во время встречи с народом к главе государства подкрадется маньяк с ножом, или террористы установят мины на трассе движения президентского кортежа... Тут сразу понятно, кто может потерпеть ущерб. И в первую очередь это ясно самому Президенту. Поэтому генерал Коржов находил у Хозяина полную поддержку всем своим начинаниям.