Плеско схватил брюки и натянул прямо на голое тело, запоздало сообразив, что перепачкает их кровью. Ладно, черт с ним!
«Гвардейцы» бросились вдоль насыпи навстречу приближающемуся составу. Первым бежал низкорослый рябой Гетгаз. Он недавно примкнул к отряду Идигова и очень хотел отличиться для укрепления авторитета. Удобного случая все не представлялось, но Гетгаз не убавлял рвения.
– Стреляйте! – выкрикнул Идигов и полоснул длинной очередью по дверному замку. Клацанье бегающих взад-вперед затворов и острый запах порохового дыма заполнили приемную.
В былые времена данная информация лишний раз укрепила бы в каждом и без того бесспорную мысль, лежащую краеугольным камнем в фундаменте честной и безупречной службы: предательство карается смертью. Ушел, гад, все – тебе конец! Если не утонул ты на самом деле, а сыграл, схитрил, сымитировал, вот он – заочный приговор! Все знали, что это значит...
Вначале побаивались разбудить медведя: один поезд, второй, десятый – сколько можно? Вдруг введут войска или как тогда, в войну, выселят к черту на кулички... Особенно старики этого опасались, которые на своей шкуре все испытали. Но нет, молчат, терпят. А раз так – чего бояться! Каждый день, а то и по нескольку раз за сутки составы стопорили. Счет уже на тысячи пошел! И ничего... Стали в товарняки с особо ценными грузами охрану сажать. Но что сделает десяток омоновцев против вооруженной толпы? Никому не хочется за чужую глупость жизнью расплачиваться, постреляют вверх – и все. А пассажирские даже для вида не охраняли...