– Чего делать будешь? – поинтересовался тот.
«Вернусь, напишу рапорт! – пригрозил нелегал. – Нажираете рожи под посольской „крышей“, а ответственные операции из-за трусости ставите под угрозу!» – Открывайте, – капризно повторила женщина. – Неужели вы такой противный, как Володька?
Смиту не понравился эпизод семьдесят четвертою года, и он послал запрос в московскую резидентуру. Через сорок восемь часов пришел ответ. За нападение на господина Григориадиса разбойная группа в составе трех человек была осуждена к различным срокам наказания: от двух до пяти лет. Но в информационном центре МВД России сведения о судимости этих лиц не значатся. В адресном бюро данные на них отсутствуют как на момент проверки, так и на 1974 год. Расстрелянный агент Борисовский работал в Управлении по строительству специальных объектов.
Тепкоев внимательно оглядел поникших соратников. Он был хорошим психологом и знал, как нужно переломить ситуацию.
Задача не поддавалась логическому разрешению. Еремеев действовал интуитивно, представляя, что перед ним пловцы противника. Выстрелов слышно не было, но оружие ощутимо дергалось, замедленно вылетали гильзы, да угадывались пузырьки газов у среза ствола. Раз, два, три, четыре... Он прекратил стрельбу, не израсходовав полностью боезапас, так как понял – цели поражены. Оставалось ждать яркой звезды сигнального огня – команды съема с позиций.
– Кто это сделал? Нам знать надо. У нас закон мести. Прощать нельзя.