Лис рассчитывал напугать Федотова, для этого он лично заявился к нему в кабинет под конец рабочего дня и прямо выложил суть своих претензий. Но тот не испугался. Больше того, Лису показалось, что на лице обэповца отразилось облегчение.
Он прислушался к себе. В сердце от чувств к Натахе ничего не осталось. Там жила только Ребенок.
– Ах вот оно что! – Старков по-своему истолковал его фразу. – Значит, так и сделаем...
– Тогда ладно, – Лис убрал пистолет. – Тогда, братан, мы с тебя ничего не имеем. Живи спокойно.
Обычно заинтересованные люди об этом знают, и на потертом асфальтовом пятачке толпятся встречающие: друзья, подруги, родня, чтобы воздать почести освобожденному страдальцу. По торжественности встречи и размаху последующего банкета такие торжества порой могут сравниться с чествованием героев космоса, вернувшихся на многогрешную землю. Кавалькады крутых тачек, снятый на сутки кабак, съехавшиеся из близка-далека авторитеты, дорогие подарки... После фильма «Однажды в Америке» у братвы вошло в моду радовать истомившегося в застенках друга немедленным сексом: пока лимузин с наглухо затемненными стеклами движется от СИЗО к ресторану, виновник торжества успевает сбить оскомину вынужденного воздержания.
– Хватит болтать! – плетка обвилась вокруг Светкиных ног, и она снова прыгнула вперед, достав предплечье соперницы. Потекла кровь.