Джафар молчал. И тем признавал свою слабость. Впрочем, ничего другого ему не оставалось. Лис приставил к горлу такие вилы, от которых никуда не денешься.
Но скоро картина изменилась: кассиров стали возить на машине, в сопровождении вооруженного ружьем сторожа или добровольца из числа охотников, а если речь шла о суммах свыше десяти тысяч, то перевозку зарплаты страховал милицейский автомобиль.
– Народ доверил мне свои ценности и свою свободу, – дрожащим голосом сказал он. – Ты украл и то и другое. Но ты не подумал, что я никогда не вернусь с пустыми руками, мне лучше умереть, чем навсегда опозорить имя своего рода. И я умру вместе с тобой и прямо сейчас.
Этот ракурс до сих пор сохранялся в памяти, и сейчас натуральный вид совпал с воображаемым. Закинутый на лопатки халат, узкая спина, тонкая талия, округло расширяющиеся бедра, маленькие ягодицы, прямые тонкие ноги... Рассматривая ее, он замешкался.
Удивление было не очень сильным, скорее умеренным. Будто они не виделись неделю, а не несколько лет. Впрочем, некоторая заторможенность для нее характерна.
– Как они нарвались на нож? – раздраженно спрашивал главарь. – Куда ты их посылал?