"Мне бы ни в жисть не разрешили «браунинг», – подумал Семен и обозлился.
– Вторым будешь? – Каймаков показал бутылку. – Мы с Верой сейчас выпивать сядем.
– Про него, шалопая, в газете писали, – вмешалась жена. – Бросил школу, хулиганит, стекла бьет... Какой же он солидный? Хулиган, и все!
Но, стоя на толстом ковре, покрывающем дубовый паркет. Седой чувствовал запах сырой земли и могильный холодок, пробирающий до самых внутренностей. Слишком хорошо он знал, чем заканчиваются подобные разговоры.
Внизу резко щелкнуло. Свободной рукой Салахутдин подцепил гранату и зубами вытащил чеку. До взрыва оставалось четыре секунды. Огнев коротким ударом сломал напряженную шею и рывком набросил обмякшее тело на ребристую «лимонку». Сам прыгнул в сторону, дважды перекатился через бок и распластался, вжимаясь в песок. Приглушенно грохнул взрыв, сверкнуло, свистнули осколки. Пронесло! Огнев поднялся и машинально принялся отряхивать с одежды песок. Ноги заметно дрожали.
– На словах все смелые, – выругался Герой. – Чем здесь сидеть, ехал бы к нам, в окопы.