«Хорошо, что чемодан старый», – мелькнула первая рациональная мысль, и Таракан вышел из ступора. С полминуты он разглядывал свое отражение. Бомж с чемоданом денег обречен на гибель. Но Клячкин был не обычным бездомным бродягой, а жертвой несправедливостей жизни, перетирающих в уличную пыль сотни тысяч вчера еще благополучных граждан. В институте по логике он имел устойчивую «четверку», среди сослуживцев в КБ авиастроительной фирмы слыл человеком башковитым, который нигде не пропадет, потому что умеет «вертеться». И в кругах, где он «вертелся», принимая баксы по червонцу и сдавая по пятнадцать-семнадцать, признавали его здравомыслие и рассудительность.