После того как Юркин сходил договориться насчет машины, они вошли в кабинет. Старое, купленное еще в восемьдесят восьмом году, пальто Каймакова скомканным лежало в кресле.
Начавшаяся было разряжаться атмосфера в комнате вновь сгустилась.
И, выйдя из пахнущей новой кожей «Ауди», сильно хлопнул дверцей. Возвращаясь в конспиративную квартиру, Семен застал следующую картину: пятеро бойцов ударной группы, уже спрятавшие оружие в «дипломаты», сверху и снизу блокировали шестой этаж. На площадке у входа сидел под охраной омоновцев скованный наручниками угрюмый мужик, который часто вздрагивал и непрерывно икал. Из двери напротив выглядывал дородный мужчина в халате, сверху глазели на происходящее любопытствующие соседи.
Допрос закончился. Одеревеневший Платонов долго читал протокол и все время нервно зевал. Подпись получилась неровной: рука дрожала.
Картина происходящего замедлилась, словно в кино. Квадратный громила с длинными, как у орангутанга, руками вскидывался с сиденья, просовывая ладонь в запах куртки, но, передумав, схватился за сердце и опрокинулся навзничь. Четвертый пригнулся, втянул голову в плечи и медленно двигался к двери, что-то стегануло его между лопаток, и безжизненное тело уткнулось головой в дверь.
– У него хорошие коммуникативные способности, умение быстро ориентироваться в обстановке, уместный юмор, – отметил начальник отдела, прослушивая пленку. – Надо взять его на постоянную связь.