«Мерседес» мягко катил по дороге к Москве. Мощные амортизаторы сглаживали выбоины, рытвины и многочисленные неровности трассы.
Платонова привезли в ГУВД, в отдел по борьбе с коррупцией. Допрос вел следователь военной прокуратуры. Майор милиции – хозяин кабинета и капитан из службы внутренней безопасности одиннадцатого отдела сидели слева и справа от подозреваемого, то ли охраняя его, то ли участвуя в допросе.
– Ваш кофе. – Официантка откровенно строила глазки, но он не обратил на нее никакого внимания.
Надо отметить, что и остальные присутствующие излучали не только властную уверенность привыкших командовать людей, но и чисто физическую мощь, достигаемую многолетним накачиванием силы и неоднократным успешным ее применением. Все были в спортивных костюмах и кроссовках, кроме Черкасова, у которого верхнюю часть наряда составляла обычная хлопчатобумажная майка белого цвета. И лица у генералов госбезопасности выражали суровость характеров, решимость и умение идти напролом. У Карпенко нос перебит, левая бровь пересечена белой полоской зажившего шрама, у Борисова и Черкасова деформированные уши борцов и «набитые» костяшки пальцев.
– И я, – вздыхал Дурь. – Чего никто не знал, сам думал – забыл, и то разболтал.
– Какие вам, долбоебам, специальные указания нужны? – тихо и страшно спросил Верлинов. – Операция привела к гибели сотрудников, значит, план становится строго подконтрольным документом, режим его обращения ограничивается... Ну ладно... Отправляйтесь в кадры! Выслуга есть, вот и оформляйте пенсию. Хватит штаны просиживать и всякой херней заниматься...