Потом Межуев припомнил «наезд» бандитов на Васильева и позвонил ему. Через час в квартире Межуева два майора обсуждали сложившуюся ситуацию.
– Он нам деньги должен. Миллиард триста миллионов рублей.
– Ясно. А вы можете установить этого лейтенанта Иванченко с центрального склада? Установочные данные, адрес?
– Ты как раз был в Париже. Скоро появится водка, названная его именем. И портрет на этикетке. И цена – ниже «Столичной». Это самая убойная, неотразимая пропаганда.
– На пустырь, сука! Сворачивай на пустырь!
Процедура проходила по зимнему варианту – паровоз с вагончиком: Верка, согнувшись, грудью лежала на своем рабочем столе, лицо утыкалось в мохеровый платок, что само по себе было хорошо, потому что заглушались крики, хрипы и стоны, способные перебудоражить половину института. Летом она садилась на крышку стола, но тогда лица почти соприкасались и приходилось зажимать ладонью жадный кусающийся рот.