Воспользовавшись тем, что девушка находилась в пределах досягаемости. Каймаков наклонился вперед и вцепился в ажурные трусики. Верка отпрыгнула, раздался треск рвущейся материи и тонкий крик раненого зайца.
– Я выполнил приказ и инструкции вышестоящего начальника. За это, кажется, не отправляют под трибунал!
Кругом царила чернота, звуки боя остались внизу. Впрочем, за грохотом двигателя они бы все равно не были слышны.
На пустыре участковый сжег бабкину тетрадь.
Клык помолчал, давая понять, что размышляет.
Человека послал Рваный. Он считал, что, если сомнения возникли, надо смывать их кровью. Этого штымпа следовало пришить сразу, как побили ребят и забрали кассу. А раз пропали Дурь и Скокарь, ждать больше нечего, разве что когда всех перебьют. Кто за ним стоит – дело третье. Он варит кашу, значит, его и надо убирать. А дальше – жизнь подскажет. Клык, конечно, согласился с неохотой, у них, видать, свои дела, но сказал: хотите – ставьте на перо... Рваный этого захотел.