Письменный стол: две стопки писчей бумаги и ластик. Никаких документов, записей, рисунков, писем или открыток. В ящиках всякая мелочевка: колпачок от авторучки, карандаши, скрепки россыпью, значки, какой-то брелок...
Ершинский смотрел испытующе, он вроде советовался, хотя по сути это был никакой не совет, а завуалированная подсказка. Очень тонко завуалированная. Запиши кто сейчас разговор – не придерешься.
Веретнев очень любил оливки и набрал несколько маленьких пакетиков.
– Вас подвезти? – Макса догнал мужчина с портфелем в руке. – Жена не прилетела, все равно одному в город ехать. Хоть на бензин заработать полтинничек...
– Значит, сделка, – спросил Макс, но в голосе не было вопросительной интонации. – С англичанами?
– Зачем? – раздраженно спросил Маз. Этот чмошник начинал ему надоедать.