Фокин посмотрел на часы. Восемь тридцать. Ничего не случилось. А почему на душе так темно и страшно?
Из красивой красной машины выходит респектабельный мужчина в светлом костюме, подает руку высокой блондинке. Мужчина и блондинка идут к вилле. Лица крупным планом.
– Сейчас не время и не место говорить об этом. Извини. До свидания. Я надеюсь, что оно не за горами. Ведь так говорят в России?
Алкаш стоял, раскачиваясь, и что-то бубнил себе под нос.
Она долго жаловалась на неустроенность, несправедливость жизни и неблагодарность окружающих людей, но затрагивать тему, интересующую Веретнева, явно не собиралась.
Татарин пришел в себя, с трудом сел, но его качало из стороны в сторону, и он оперся спиной на шершавый бетон. Смуглое лицо стало белым, как творог.