— Свои! — раздался ответный крик из домика. — Майор госбезопасности Фокин!
— Какое нам до них дело? — вмешался Шашков. — У них свои проблемы, у нас — свои.
Из «Лендровера» тем временем выбрался Каймаченко. В новой блестящей куртке, в отутюженных брюках, улыбающийся, он выглядел джентльменом.
— Ты профессионал. Я видел тебя в Гондурасе, в горячем деле: ты спокоен, хладнокровен, владеешь специальными приемами ухода от преследования, уверен — умеешь делать сотни других нужных вещей. А главное — у тебя есть организованность и дисциплина. К сожалению, у моих людей эти свойства отсутствуют.
Накинув махровый халат и сладко зевнув, Андрей Андреевич вышел в огромную гостиную, включил телевизор и, плюхнувшись в кресло, взял телефонную трубку.
Реакция у Совы была самой быстрой. Он вскинул руку и, мгновенно прицелившись, дважды выстрелил. Бурик присел. Со звоном разлетелось стекло, и осколки посыпались на спину и голову фээсбэшника. Бурик инстинктивно прикрылся руками. Один из осколков впился в тыльную сторону ладони, и бурая струйка крови покатилась за рукав рубашки.