На этот раз Брониславский воспринял фразу как комплимент.
— Речь идет о Вахите Бекмурзаеве, — продолжил генерал.
Конечно, Василий Иванович помнил Лапина-Карданова. Когда Куракин и еще несколько человек полезли в микроавтобус делить деньги из титанового «дипломата», имено Ходаков остался охранять его в «Волге». А через минуту микрашка взлетела на воздух! Такое не забывается!
— Что он сказал? — спросил и Гуссейнов. — Вампир крепкий орешек.
— Не факт, уважаемый. Далеко не факт! Горемыкин снова погрузился в задумчивое молчание. Старинные часы с маятником, с которыми, как знал Владислав, у Петра Георгиевича были связаны какие-то личные душевные воспоминания, тихо отщелкивали секунды, подчеркивая наступившую в кабинете звенящую тишину. Каймаченко почувствовал, что его ладони опять начинают покрываться предательской испариной. О чем думает Горемыкин? Уж не о способе ли замены начальника СБ?
— Уходим! — скомандовал Шашков, и они бросились к микроавтобусу. Шашков и Сова сильно хромали и оставляли за собой пятна крови, Чибисов зажимал простреленное плечо. На этот раз они вброд перебрались через канализационный поток, Чибисов сел за руль микроавтобуса, остальные повалились на пол салона. «Мерседес» рванул с места и скрылся в путаных улочках Богатяновки. Его никто не преследовал. Только в кино погони и перестрелки сменяют одна другую. В реальной жизни измочаленные люди не могут бесконечно вести бой или преследование. Да и не хотят этого делать.