— Двести рублей, — ответил затрапезный мужичок с бугристым лицом. За эту сумму можно было пересечь центр Москвы. Но она только кивнула.
Начал накрапывать дождь. Подняв воротник легкого осеннего пальто и опираясь на трость, Карданов широкими шагами энергично двигался по пустырю в сторону автострады. Прохладные капли падали на разгоряченное лицо. Он не столько убегал от полицейских, сколько спешил в Россию. Зачем? Что он там забыл? Для чего ему нужна эта страна, которая принесла ему в свое время столько бед и несчастий? Страна, которая, по большому счету, и не была его родиной? У Макса не было ответов на эти вопросы. Ужасно болела голова. Жилка на правом виске вновь начала пульсировать.
— Эй, не видишь, я играю, — сказал Арсен, изобразив явное недовольство. Но потом, очевидно, решил, что для крутого кавказского мужчины этого мало и, явно добавив акцента, спросил: — И па-а-том, с чэго ты рэшил, дарагой, что я ва-а-бще стану с тобой разгавариват?
— Кто дал тебе вертолет?! — ужасным голосом спросил окровавленный человек с воспаленным, источающим смертельную ненависть взглядом.
Там стоял референт генерала Лизутина. Молодой человек лет двадцати восьми в сером твидовом костюме и белом галстуке. Светлые волосы уложены на косой пробор, над верхней губой тоненькая ниточка усов.