Он переходил от тела к телу и одобрительно кивал.
— Четвертый, я «Океан», перестрелка на Мануфактурном, девять, есть убитые.
— Этого, в тачке. Короткая стрижка, башка, как у быка. Как бы не он в нас стрелял на Богатяновке.
— Принято, — буднично ответил дежурный. Его дело маленькое: принять сообщение, доложить его начальству, исполнить указание. И все. Давать оценку действиям детективов ему не положено. А те, кому положено, эту оценку дадут. И вряд ли она будет положительной.
— Охолони, братишка, — устало бросил Каймаченко. Он поднялся, придерживая накинутый на плечи халат, прошелся по палате. — Мы же не беспределыцики, которые творят, что хотят! Мы живем в Системе и подчиняемся правилам. Представь, что твой солдат проштрафился, ты набил ему морду, а он подговорил двух дружков, они вынули из пирамиды автоматы и пошли тебя мочить! Это разве правильно?
— Десятый — Восьмому, вас понял! — коротко, уверенным голосом отозвалась рация.