— Ты куда смотришь, падаль! Ты с кем разговариваешь?! Ты понимаешь, о чем я говорю?! — Алик пригнулся к столу, испепеляя Бараева взглядом. Пустой бокал он крутил в руке и вполне мог бросить его в голову. Ильяс отпрянул и поднял руку, защищая лицо.
Их руки, живя какой-то своей отдельной жизнью, переплелись, и Карданов почувствовал, как холодны пальцы Марии. Ему захотелось поднести их ко рту и согреть своим дыханием, но он удержался от этого порыва. Растерянный взгляд Макса был устремлен в большие бездонные глаза Маши. Он будто бы погружался и растворялся в них.
— Араб, предложивший мне полмиллиона долларов. — Абрикосов заговорил быстрее, будто неожиданно заторопился куда-то: — Он сказал, что собирается шантажировать «изделием С» Израиль. А я… Какое мне дело до всего этого?
— Принесите и мне сигарет, — капризно произнесла Маша, надув губки. — Только с ментолом.
— Придет к вам. Или позвонит! А ты сообщишь об этом нам. Тут же!
Три крупные фигуры, полностью облаченные в черную одежду, растворились в ночном мраке. Бараев припарковал машину в таком месте, где улица совсем не освещалась ни придорожными фонарями, ни неоновыми рекламами супермаркетов. Такая темень была здесь всегда, даже двадцать лет назад, когда учащийся радиотехникума Сергей Лапин пришел на практику на завод «Электроприбор».