— Как настроение? — Он указал глазами на дверь вице-премьера.
— Там у стены дрова сложены в поленницу, — закончил рассказ Медведь, — поленница старая, метр двадцать высотой где-то. Дрова потрескались и потемнели от времени. Вот на неё Хромой лестницу и поставил. Потом они её за собой в окно втянули. Наверняка в окнах первого этажа Паутина растёт, и вообще не думаю, что по первому этажу можно ходить. Ночью вся деревня окнами светится, словно синяя лампа, и этот дом туда же. Студень везде.
— Слушаюсь, Максим Анатольевич! — Водитель с фигурой профессионального борца аккуратно тронулся с места.
— Врешь, чёрт дырявый! — окрысился Нанаец. — Как тогда ты от облавы в Зелёной Зоне ушёл, когда мусора ареаловские у Щели всех приняли?! Ты же сам перед тёлками рисовался, что с «Невидимкой» по Зонам ходишь!
— Что?! — опешил Прокопенко. — Но почему?
Гришка вздрогнул, рефлекторно сжимаясь в ожидании удара, и торопливо пополз к границе леса. Немой в ватнике двинулся за ним.