– Ну же, – говорил Александр, протягивая бедняжке руку, но стараясь при этом не смотреть на нее. – Держись, поднимайся и уходи отсюда, а не то эти кретины побьют тебя.
– Мой господин, вас связали совсем простым заклятием и дали вам сонное зелье. Вы ощущаете себя неспособным пошевелиться, но это не так. Вы можете заставить свое тело двигаться, но вы должны очень постараться. Вы должны захотеть, – я капнул вина на его губы. – Ощутите вкус. Сосредоточьтесь на нем. Представьте, как вино проходит через вас, смывая прочь заклятие, унося с собой сонливость, – я убеждал и уговаривал его, влил ему в рот еще вина, расписывал перед ним прелести жизни, какие только приходили мне в голову. Но прошло десять минут, а он так и не пошевелился. Я начал переодевать его и подсовывать под него шелковые простыни на случай, если кто-нибудь сунет свой нос посмотреть, как идут дела. Все мои мольбы и уговоры не возымели никакого действия. Вскоре я решил, что все дело в его воле, точнее в ее отсутствии. Я решил сменить тактику.
На меня пыхнуло жаром, словно кто-то подбросил в костер сухое сосновое полено. Зелено-рыжая вспышка. Бесформенный клубок, два слитых воедино тела, бились друг с другом в грязи. Душераздирающие стоны и звериный рык разносились по саду, как будто обезумевший зверь заживо пожирал человека. Я отшатнулся от них. Прошло не меньше пятнадцати минут, прежде чем действие заклятия прекратилось, и в грязной луже осталось лежать распростертое тело, одетое в зеленые когда-то одежды. Как только пропали последние звериные черты, я разобрал хриплый шепот.
Меня трясло крупной дрожью, когда я вышел из леса и направился к деревне. Все это было так давно…
Она отмахнулась от моей попытки пошутить. Лицо ее пылало от гнева.