– А после того как они выстрелили, доктор того человека ощупал и руки платочком вытер! – помог мне Куница.
– Откуда ты знаешь? – недоверчиво спросил Маремуха.
Одно мне непонятно: почему петлюровские бойскауты пришли сюда? Да еще вместе с кошевым Гржибовским. А может, они еще не знают, что Петлюра отступает? Наверное, не знают!
– Подержи, Манджура, – сказал Лазарев, протягивая мне фонарь. – А ну-ка, попробуем! – И Валериан Дмитриевич изо всей силы ударил ногой в стенку.
Было очень обидно сидеть здесь, в темном и сыром карцере, а самое главное – не знать, за что именно тебя посадили. А тут еще щека здорово болела, я чувствовал даже, как напухает глаз, – проклятый Подуст меня очень крепко ударил; я не знал раньше, что он может драться.
Доктор Григоренко натянул вожжи, и его легкая пролетка первой выехала из крепости в открытые сторожем ворота.