– Наши в Жмеринке. Я тебе говорю! Я читал прокламацию партизанскую об этом! – уверенно сказал Куница.
– Давай-ка сюда, Юзьку! – показал Стародомский сыну на предпоследний вагон, в котором было не так много народу. – Этот до самого Киева пойдет? – на всякий случай спросил он у стоящего в тамбуре красноармейца.
– Будем делить добычу, – говорит он важно.
Мы без особого труда оторвали еще одну доску и пролезли друг за другом через перегородку.
– Пустите, сам отдам, – сквозь зубы прохрипел Котька.
Разбуженный ночной грозой, я долго не мог заснуть. Я вспомнил, что случилось за последний день, и было мне от этого радостно и чуть-чуть тревожно. Теперь, думал я, обязательно должны прийти красные. Если они не придут, мы пропали. Ни Котька Григоренко, ни его приятели-скауты не спустят нам вчерашнего набега.