– Окна бьют, – тихо сказал Куница, присев около меня на корточки.
– Приготовься, милый! Твоя очередь! – сказал он.
– Только вечером приходите, – попросил он, – а то днем они тут упражняются – вон всю стену пулями поколупали…
Драться с моим отцом он побаивался: знал, что отец надает ему.
– Не надо, Васька, ой, не надо! Ну, уйдем отсюда! Ну, прошу тебя!.. Ну, пошли вниз! – тоже всхлипывая и дергая меня за локоть, зашептал Куница.
Жалобно играл тогда под высокими сводами костела орган, легионеры важно звенели шпорами на паркетном полу, и местные пани в старинных ротондах, в черных с блестками пелеринках, в длинных с воланами шелковых платьях то и дело приподнимались с дубовых скамеек и вслед за бискупом торопливо крестили свои строгие, покрытые вуалями лбы.