Мужчина в задымленных очках быстро вышел из кафе и растворился во мраке.
Дед соглашался, что в рассуждениях внука есть определенный резон, но, по его мнению, они слишком преждевременны. Чтобы говорить о новой нации, нужно прокатиться по меньшей мере еще через пару поколений. Сейчас нет ни культуры яки, ни языка яки. Это просто мешанина, исковерканные русские, татарские и английские слова с вкраплениями романских и греческих элементов.
Марлен Михайлович вырвался, прижался к бетонным плитам дамбы Третьего Казенного Участка, распростер вдоль стены руки. Глаза его, расширившись неимоверно, проницали ночной шторм, а рот кривился в саркастическом смехе.
Фальшивый слуга склонил голову и слегка подщелкнул каблуками.
– А… вы… товарищ Кузенков… как… тут… – забормотал он.
– Взгляните на экран, господин Лучников, – услышал он рядом вполне любезный голос. В «кадиллаке» по соседству тоже была сдвинута крыша, и владелец, по внешности биржевой брокер, любезно показывал ему на экран своего внутреннего телевизора. – Происходит историческое событие, господин Лучников. То, чего большевики ждали шестьдесят лет. Окончательная капитуляция Добровольческой Армии.