– Пойдем, Андрей, – с тревогой сказал Мустафа. – Пойдем в храм!
– Косыгину. – Бакстер похлопал наивными глазками. – Он мне не откажет. Мы с ним много раз вместе рыбачили.
«– Смотри, Толяй, они крестятся, – сказал Комаров. – У них там никакого оружия ни хера нету, Толяй. Крестятся. Толька, от нас с тобой крестом обороняются. Давай, Толька, шмаляй ракету!
– Нет, вполне нормальный малый, но он, понимаешь ли… ну, в общем, он уж слишком на супружнице своей задвинулся…
– У тебя срыв, Марлен! Возьми себя в руки. О чем ты бормочешь?
Щелчок пальцами – серебряное ведерко с бутылкой «Вдовы» мигом перед нами. Однако где же наш сын? В конце концов необходимо познакомить его с Фаддеичем, передать эстафетную палочку поколений. Не хочет подойти – пренебрегает? Generation gap? В зеркале Лучников, однако, видел, что Антон хочет подойти, но каким-то странным образом не может. Он сидел со своей Памелой в глубине ниши, а четверо богатых дядек вроде бы зажимали его там, как будто не давали выйти. Какие-то невежливые.