– Ты что же нас и за силу не считаешь? – спросил Антон. – По-твоему, у яки-национализма нет перспектив?
У него в кабинке приемник тихо верещал голосом Пугачевой.
Лучникову тоже показалось, что он мертвецки пьян., Из открытой двери автобуса, из черноты России несло сыростью. Ему казалось, что оба они мертвецки пьяны, вместе с молодым музыкантом, как будто два бухарика у какого-нибудь ларька, свинские невнятные откровения.
Господин Нессельроде повернул голову и что-то сказал.
– Как в целом? – спросил на прощание Лучников Кузенкова.
Востоков вынул из кармана пиджака элегантнейшее портмоне и разбросал по столу несколько великолепных фотоснимков. Таня и Бакстер в мягком сумраке каюты, улыбаются друг другу с бокалами шампанского. Раздевание Тани и Бакстера. Голая Таня в руках старика. Искаженные лица с каплями пота на лбу. Выписывание чека. Отеческая улыбка Бакстера.