Канониры угодили в узкий поперечник; на углу, метрах в сорока, стояли двое. Боком. Оба глядели вдоль стержневого, на вход в склад. Они только начали поворачиваться, когда прозвучали первые выстрелы. Инжекторы бластов сухо щелкали, выплевывая энергетические импульсы.
– Ну! – заорал вдруг Гордяев не своим голосом, а потом мгновенно, одним мягким скользящим движением переместился вплотную к перепуганному юнцу. Нос к носу. Самохвалов даже не ожидал от шефа такой прыти. – Говори, дьявол тебя разрази, кто надоумил тебя стрелять в капитана?
Тут из купола показался Костя в сопровождении трех ребятишек с пульсаторами. Видно, решил что единственного бласта будет маловато. Ребятишки, то бишь карьерные роботы с насадками для дробления монолитной породы посредством направленных микровзрывов, при умелом управлении таких дел наделать могут, что держись-закапывайся. И гости это, похоже, прекрасно знали. Точно, старатели!
– Ладно, – отвеселившись, сказал Тьерц. – Какие еще проблемы видны с высокого креслонасеста советника пика пирамиды?
Тут она права. На все сто. Я вздохнул. И мы стали слушать дальше.
Как в сущности люди консервативны! «Урал» на гравиподушке смело мог бы сигать над всеми этими объемными развязками. Так нет же, Чистяков привычно держит вездеход над трассой, как древнего колесного монстра, и даже какие-то правила движения пытается соблюдать. Интересно, это показатель цивилизованности, или наоборот дикости?