Едва Риггельд коснулся выключателя, видеофон послушно уснул.
Я мысленно щелкнул Чистякова по носу – напоминать о потерянном корабле сейчас совершенно излишне. Слишком свежа рана – вон, как Юлька морщится. Но они правы, Риггельд действительно упоминал каньон. И рекомендовал нарезать кустарнику, чтоб спрятать корабль. Значит, рядом с каньоном должны быть эти самые покрытые зеленью холмики.
«Что ж… – подумал он. – Подождем. Будущее все объяснит.»
Беглец шел на досветовой. Зачем – непонятно. Адмирал терялся в догадках. И еще – гадал, что происходит сейчас в штабах союза? И в штабе нетленных?
Центральный веер нетленных на миг замедлился, и стал величаво разворачиваться. Свет далеких звезд мерк в сиянии тысяч коротких черточек; черточки образовывали гигантский треугольник с разлохмаченными краями. Но цельности треугольник не потерял, несмотря на все усилия объединенных флотов союза.
Я пожал плечами. Что тут ответишь? Война… Не дурацкая перестрелка в «Меркурии» или на атакованной заимке. Большая война. С крейсерами и звеньями истребителей в небе.