Смагин, не проронив ни слова, двинулся прочь из рукава, в пузырь, к свету. Глаза у него были белые, совсем как в последний день на Волге, когда он нежданно-нагадано навсегда расстался со своим кораблем.
Нетленный перестал существовать, превратившись из упорядоченного излучения в хаотичный поток частиц.
– Да окрепнет. Рой ожидает и напоминает: ожидание не может длиться слишком долго.
– Сойло! – прощелкал изумленный пик пирамид. – Ты соображаешь, что несешь? Эта раса моложе нас тысячи циклов! Как они могут устоять перед вторжением галактов? Какие еще регулярные войска на планете рудокопов? Это бред неоперившегося птенца!
– Что за стрельба? – поинтересовался Суваев. – Прям, как дома…
– Экс-наблюдатели, Валек, – вздохнул Зислис. – Экс. Теперь мы все просто пленники. Где твой брат-то?