Смагин тем временем спихнул увечную платформу с дороги; она, величаво кувыркнувшись, полетела куда-то вниз, в прозрачную пропасть, к белесому дну пузыря. Следом отправилась и одинокая отломанная дверца.
Фломастер выжидательно глядел на него, и Суваев осекся. Перспектива оказаться на стыке силовых колпаков грела очень слабо, но еще слабее грела перспектива угодить под тотальный нервный удар, который, несомненно, вскоре будет нанесен по Новосаратову. И Суваев стал склоняться к тому, чтобы принять предложение Фломастера.
Одно удручает: друзей значительно меньше, чем сволочей. Увы.
Вершитель колебался очень недолго. Случай не тот.
– Хватит вам обниматься, – проворчал Риггельд. – Лучше бласты перезарядите…
– А Хаецких вызову я. И Шумова тоже. Все, до связи.