Сразу же после Ромки Савельева отключился и Риггельд. Сказал: «Bis bald, Verwegene!» – и пропал.
Тут в разговор вклинился чужак. Извне – операторы его слышали и видели, а свайг их – только слышал.
– Ходят, – пробормотал я. – А с сегодняшнего дня еще и летают…
Наконец кто-то озаботился вопросом: а что, собственно, происходит в жилых секторах? И тут оказалось, что этого никто не знает. Как в обед все двинули в головную часть корабля, так до сих пор здесь и вертелись. Связи нет. Платформы в нерабочем состоянии. А рысцой преодолевать двадцать километров в полутьме транспортных рукавов – удовольствие сомнительное.
Он вопросительно глядел на Хаецкого, который обыкновенно знал все и обо всех на Волге. Но сегодня ситуация складывалась совсем иначе, чем обычно.
– Да ну его, – сказал вдруг Ханька и равнодушно сплюнул. – Сейчас мы все равны.