Мир сразу поблек и сжался до жалких размеров, исчезло эйфорическое осознание собственной мощи; Зислис перестал чувствовать корабль и коллег на смене – в самых разных частях корабля. Чмокнув, разделил створки мягкий шлем, разошелся шов на груди, и по коже напоследок прогулялся прохладный вихрь.
– За столом, – человек указал рукой назад. – Рассаживайтесь, пожалуйста.
Корабли чужих неподвижно висели над Новосаратовом и над космодромом. Сознавать, что над твоей головой дамокловым блином тяготеют мегатонны инопланетного металла было не очень приятно. Чужие с первых же минут накрыли окрестности силовым колпаком, и убраться куда-нибудь в тихий угол Волги, на дальнюю заимку, стало просто невозможно. Колпак над городом и колпак над космодромом частично перекрывались; иногда над трассой фактория-Новосаратов проносились вездеходы на гравиприводе. Почти весь космодромный персонал поспешил убраться в город – поближе к семьям.
Самохвалов с трудом подавил желание щелкнуть каблуками, повернулся и вышел в холл.
– А что, – встрял Веригин. – Похоже, Миш. Очень даже похоже!
Шат УУ вместе с приятелем Шат Уафом, полностью экипированные, заняли места в своем танке, а танки, все четыре, размещались в десантном отсеке разведдиска. Унтер пел-орал что-то ободрительное, и десантники-танкисты хором пели-орали в ответ.