— А ты как думал. Сорок шестая ОБрОН. Слыхал, может? — удовлетворенно спросил гоблин.
— А баба-то в зелёном таком пуховике, Таня звать?
— Мухалыч, ты чё? Хуйня всё это, пробздится! Чё ты напрягся-то?
— Точно не помню, по-моему, нет. Засов замка толстый такой, длинный. Вот по стоко где-то в косяк уходит, — похлопал Паневин чуть выше часов.
— Слышь, Ахмет. Ты тут хозяин, никто с твоими решениями не спорит. Но, ёпть, объясни, как так? Ты же всегда сам всем кричишь, типа, парни! вежливость и тэ де, культура и прочее, а сам Гончару разве что на клык только не предложил. Мы с парнями, если честно, это твое движение не поняли. Мне вот кажется, что ты сам доводишь до цугундера.
— Так, капрал, тут как раз не понял. Что мне ещё за «ни хуя», что за «понял»? Я с тебя «сэра» каждый день не прошу, но ты не охуевай тут! В атаке охуевать будешь!