В туалете обнаружился Саша Белошеев со своими чашками.
Он рассматривал и думал, как он ошибся. Опять. Опять ошибся.
Он пока ничего не понимал. На вид она была совершенно хладнокровна, наманикюренные пальчики бесстрастно заложили за ухо светлую прядь. Мобильный телефон внезапно грянул первые такты симфонии соль-минор Моцарта, Зоя порылась среди бумаг, отыскала аппаратик, посмотрела в окошечко и нажала кнопку – выключила.
“Бандит должен сидеть в тюрьме”, – энергично говорил Глеб Жеглов, и Троепольский был с ним полностью согласен до тех самых пор, пока в роли бандита не оказался сам. А про себя он точно знал, что он – не бандит.
– И моцион, – согласилась Полина. – Так что ты меня не уговаривай.
На слове “идиотка” Троепольский вдруг вспомнил, что должен был устроить коллективу разборку, и все остальное, включая Шарон Самойленко, моментально вылетело у него из головы.