— Пошли соберем. Да по гильзам-то не топчись!
— Это вы ко мне вопрос обратили, молодой человек? — ещё слаще зажмурился Ахмет, жестом попросив Серого съебаться. — Тогда для начала давайте поприветствуем друг друга.
— А вон, смотри, гэбэйник уже подкатил, во-он, видишь? Щас как перекупит мяско молодое…
Ахмет осторожно высунул монокуляр из-за кучи битого бетона, осмотрел Дом базарных. Ничего нового, прошел чисто. Следующий пункт — школа, перед которой расстилалось огромное поле бывшего мемориала, окаймленное по краям руинами давно сложившихся хрущёвок. Народ в школе сидел несерьезный, пулемётов у них сроду не водилось.
— У, бля, это ж чё, на километр по прямой сможет? Как трёхлинейка?
Весь вечер и большую часть ночи супруги на пару прокаливали и рассыпали по трехлитровым банкам принесенное удобрение, скребли головешки, собирая плотные, скрипучие кусочки угля в чисто вымытое ради такого дела поганое ведро. Наконец, обведя довольным взором комнату, сплошь заставленную результатами совместного труда, Ахмет отпустил жену спать.