— Ну ладно, пока, — он разворачивается и уходит, подмигнув мне на прощанье.
Как большинство ВИЧ-инфицированных в Эдинбурге, Вентерс заразился через чужую иглу, принимая героин. По нелепой случайности, ему поставили положительный диагноз на ВИЧ уже после того, как он спрыгнул с иглы, но теперь он стал горьким пьяницей. Судя по тому, что он пил всё без разбора, нередко во время затяжного запоя набивая себе желудок несвежими булочками и тостами, его ослабленный организм мог стать лёгкой добычей для всевозможных инфекций-убийц. В период общения с ним я уверенно предрекал, что его дни сочтены.
Когда я закончил ремесленное и поступил в колледж, а потом в Абердинский университет, то даже не удивился, увидев Попрошайку на балу для первокурсников, где он колошматил какого-то очкастого дебила из среднего класса, который как-то не так на него посмотрел.
— Кофе, Марк? Хочешь кофе? — спрашивает мама.
— Посмотри вокруг. Ты об этом мечтала? Не обманывай себя: ты не живёшь, а мучишься.
Я обращался к специалистам различного профиля: от обычных психиатров до психотерапевтов и социологов. Психиатр доктор Форбс использует непрямые методы лечения, основанные главным образом на фрейдовском психоанализе. Он расспрашивает меня о моей прошлой жизни и подробно останавливается на неразрешённых конфликтах, вероятно, полагая, что обнаружение и разрешение таких конфликтов устранит гнев, который обуславливает моё саморазрушительное поведение, выражающееся в употреблении тяжёлых наркотиков.