Рентон понял, что ему нужно остаться одному. Похмелье становилось невыносимым, и он больше не мог с ним справляться.
Но идиллия между Рентсом и Дохлым оказалась недолгой.
Это означало, что он подмешал туда не слишком много не слишком токсичных добавок.
— Заходи в гости, чувак… прости, что так тебя загрузил. Эта сука Донелли… как он мне действует на нервы! Долбоёб, каких поискать. Я потом тебе всё расскажу. Ты ведь не обижаешься, Марк?
Он рассматривает оставшуюся ногу. Она никогда не была лучшей из двух. Колено искривилось: последствия футбольной травмы столетней давности. Когда она станет единственной носительницей его веса, колено искривится ещё больше. Джонни думает о том, что надо было колоться в артерии этой ноги: лучше бы гангрена возникла в этой сучонке и хирург отрезал бы её. «Проклятие правшей», — размышляет он.
— Не-а. Мутит воду, сука, — сказал Ленни.