— ПОШЛА НА ХУЙ, ПИЗДА ИЗ ПУСТЫНИ ГОБИ! — потом поворачивается к нам и говорит: — Не знаю, кого эти старые клячи собираются снять. На них же никто не позарится, даже здесь и в это время. Да я лучше засуну свой член между двумя кусками наждачки.
Этот жалкий засранец всё-таки любил одного человека. Я не мог не заметить, как менялся его тон, когда он произносил слово «малец». Я начал осторожно выуживать у него информацию о пятилетнем сынишке, которого родила от него та женщина из Уэстер-Хэйлз, «корова», не пускавшая его к ребёнку, которого звали Кэвин. Я заочно влюбился в эту женщину.
После того случая он сразу упал в моих глазах, блядь. Но всё это было ещё в ёбаной школе. Хер знает сколько лет назад.
— Брось, чувак. Она ж, это самое, никого не трогает! — Я ненавижу Марка за то, что он издевается над животными… это нехорошо. Если тебе нравится обижать этих крох, то как ты полюбишь другого человека… в смысле… на что тогда надеяться? Белка типа такая пиздатая. Она занимается своими делами. Она свободна. Может, поэтому Рентс их терпеть не может. Белка свободна, чувак.
— И не он один, — улыбается Рентон, когда Дохлый заходит в бар.
— Так-таки не виноват? Я долго молчал, блядь, но этот хитрожопый меня уже достал, — он показал на распростёртую фигуру Джэкки, который пытался спрятать своё стремительно распухающее лицо.