— Ах, ты сучара… — Он уже собрался вломить ей ещё раз.
— Какой там Сикер, — Дохлый отрицательно покачал головой. Он положил руку на холодную щёку мёртвого ребёнка. Его глаза наполнились слезами. Я сам чуть было не расплакался. К горлу подступил комок. Одна загадка разрешилась. Мёртвое личико малютки Доун было как две капли воды похоже на лицо моего друга Саймона Уильямсона.
Стиви приступил. Никола внимательно слушала. Картошка сочувственно кивал, то и дело повторяя: «Тяжко, бля…»
— Вот как? — сказал Джэкки и самодовольно пожал плечами; это не пришлось по вкусу кое-кому из его друзей. — Что ж, ничего не поделаешь.
— Рокс-бургу по-ра на-пен-си-ю. Это-са-ма-я-пло-ха-я-шот-ланд-ска-я-ко-ман-да-ко-то-ру-ю-я-зна-ю, — заявляет Джокки, выпячивая подбородок.
Игги не виноват. Как я могу обвинять этого парня? Откуда ему было знать, когда он включал «Бэрроуленд» в свой гастрольный тур, что это поссорит двух людей, о существовании которых он даже не догадывается? Так думать может только полное чмо. Просто это была капля, переполнившая чашу. Лиззи — «железная» леди. Но я всё равно счастлив. Мне завидует даже Дохлый. Быть парнем Лиззи — это привилегия, но положение, как говорится, обязывает. Выходя из бара, я чувствовал, что уронил своё человеческое достоинство.