Тут даже и спрашивать не надо. Нам с каждой трибуны кричали: 36 761!
Сталин должен был успокоиться — это подтвердит любой психолог. Да вы это и без психолога знаете.
Выдающийся российский историк Ю.Г. Фельштинский пишет: «Большевики тем временем пытались найти менее рискованное, чем разгон, решение проблемы. 20 ноября на заседании СНК Сталин внес предложение о частичной отсрочке созыва». Предложение Сталина: не разгонять Учредительное собрание, а оттянуть его открытие. Но кто у нас прислушивался к голосу благоразумия? В то время в партии большевиков безраздельно господствовали политические экстремисты. Фельштинский продолжает: «Решено было подготовиться к разгону. Совнарком обязал комиссара по морским делам П.Е. Дыбенко сосредоточить в Петрограде к 27 ноября до 1012 тысяч матросов» (Крушение мировой революции. С. 192).
Теперь оценим слова маршала Жукова о том, что действия Сталина были продиктованы страхом.
Вопрос убойный: почему Сталин это письмо никому не показывает? Зачем его прятать? Кому оно нужно?
О танках Тухачевский в начале 1927 года вообще не вспомнил и их промышленности не заказывал.