Нас настолько приучили к мысли о потрясающем превосходстве Гитлера и его армии, что мысль о сталинском страхе воспринимается нами без протеста.
Но вот что удивляет. Есть два сорта дневников Геббельса. Одни — ДО ТОГО. А другие — ПОСЛЕ.
Долго думает Рокоссовский. Подумали? Заходите. Ну что? Будем выполнять приказ Верховного Главнокомандующего?
Следствию невозможно определить, были ли два предупредительных окрика. Но был ли предупредительный выстрел? Он был. Две пули прошили человека, и их найти легко: вот положение часового, вот положение трупа, по двум точкам определяют направление стрельбы и пули находят. А вот одну пулю не нашли. Это свидетельство того, что ее часовой послал вверх. Пуля по наклонной траектории могла подняться на километр и улететь весьма далеко. Ее не найдешь. Но вот вопрос: может быть, часовой сначала убил человека короткой очередью, а уж потом выстрелил в воздух? Именно для ответа на этот вопрос и были исследованы пули. Дело вот в чем. Подготовку взвода, заступающего в караул, проводит командир роты. Один из основных элементов подготовки — проверка состояния оружия: оно должно быть чистым. Далее прибывает командир взвода, который заступает начальником караула. Он сам лично проверяет готовность, в том числе и готовность оружия. Далее на разводе оружие проверяет заступающий дежурный по полку или дежурный по караулам. С грязным оружием вас в караул просто не пустят.
Если Тухачевский думал, что на нас кто-то готовил нападение в 1929 году, в 1930-м, в 1931-м, значит, Тухачевский жестоко просчи7тался, значит, на высоких должностях его нельзя было держать.
В 1935 году комкор Примаков назначен на должность заместителя командующего Ленинградским военным округом. Отношение к себе считал несправедливым. В знак протеста носил не три присвоенных ему ромба, а четыре — знаки различия командарма 2 ранга. С четырьмя ромбами демонстративно появлялся перед Сталиным. Представим ситуацию: некий генерал-полковник смастерил маршальскую звезду, отшлифовал до сверкания, повесил на шею и в таком виде появился перед высшим руководством страны, демонстрируя неудовлетворенность своим положением. Или представим, что полковник пришил себе на штаны генеральские лампасы и явился к вышестоящему командиру: меня обидели, я заслужил большего. Именно так действовал комкор Примаков.