А, главное, в самом центре этого кошмарного нагромождения я увидел ужасающе впалое, заляпанное черными пятнами запекшейся крови лицо, на котором с поразительной остротой горели ясные глаза…
И, кроме того, если бы Чармен была действительно неуравновешенной, это было бы заметно. Да, она консультировалась с врачами как в Соединенных Штатах, так и в Европе и не скрывала этого. Но ее ведь не положили в психиатрическую больницу? Нет. Она жила в Швейцарии, в огромном и роскошном доме под Цюрихом, который приобрела, и если там с ней находились один-два врача, то это просто ее очередная блажь, ведь держат же при себе другие магов или астрологов.
На следующий вечер он сел в поезд вместе с ней.
Француз уставился на потертые холщовые брюки и старую рубашку Реба Климрода.
— До или после фасоли? Она почти готова. И лучше бы ее съесть. А то остынет. Всегда так: к полуночи или часу здесь становится холоднее. Мы все-таки на высоте трех тысяч метров.
— Все это мелкая сошка, студент Сеттиньяз. Что еще?