— А если бы моя тетя Мерседес знала, что вы делаете с этой брюнеткой, она выцарапала бы вам еще кое-что.
— Ведь не так, как ягуар у моих друзей. Да и усы у вас покороче.
Он прочел содержимое красной папки и из единственного лежащего в ней листка узнал, что у человека, сидевшего напротив — а именно его за два часа он должен был убедить продать свое казино, — было темное прошлое. Официально он был чист, ему никогда не предъявляли никаких обвинений. Но короткое досье, составленное в телеграфном стиле, указывало на его принадлежность к рэкету; в нем были названы имена, даты, цифры; материала для расследования хватило бы лет на двадцать. Но больше всего его поразило, несомненно, другое: в том, как было составлено столь уничтожающее досье, он не углядел характерных приемов, используемых воротилами преступного мира. Скорее, это была работа разведывательной службы, где он сам служил во время войны. Или ФБР.
— Теперь моя очередь быть откровенным, — сказал Таррас, — я немыслимо мало знаю о Кайман-Браке и Кайманах вообще…
На нем была голубая застиранная рубашка — такие обычно носят моряки, — полотняные брюки, на ногах — сандалии. Волосы были коротко, небрежно подстрижены, а на лбу выделялась странная, более светлая полоска кожи. Но фигура оставалась прежней, хотя, казалось, он немного подрос; от этой сухопарой, костлявой, длинной жерди, однако, исходило впечатление какой-то силы.
— Хорошо, Реб. В таком случае тебе придется убить меня. Потому что я прыгну в эту клетку и сяду на этих подлых гадов.