Возвращаясь из Москвы, Климрод, Таррас и Диего только одну ночь провели в Хельсинки и сразу выехали в Лондон. Они прибыли туда к обеду, который, как отметил Диего, «не стоил того, чтобы во весь опор нестись из Финляндии». В тот же день, 1 января после полудня, они встретились с Косташем Майореску, маленьким сухоньким человечком, который сначала, не говоря ни слова, долго жал руку Реба Климрода, а затем на несколько старомодном английском языке выразил свою благодарность и надежду на то, что все обязательства, принятые его кланом, были выполнены. Заключение, о котором он не хочет распространяться, подорвало его здоровье, но, обретя свободу, он, без сомнения, немедленно возьмет бразды правления в свои руки. Когда Климрод объяснил ему, что двадцать девять миллионов шестьсот тысяч долларов — условленная цена за шестнадцать танкеров — пока еще не выплачены страховой компанией, так как первого января банки закрыты, Майореску лишь покачал головой.