У него был вкус к эффектным концовкам и садистская потребность сарказмом затыкать рот любому собеседнику. Тем не менее, рассказ о юном австрийце его заинтересовал. Через два дня, 10 мая, он впервые навестил мальчика. С капо, которые находились в бараке, он говорил на русском, немецком, польском, венгерском. Лишь однажды он бросил на незнакомца быстрый взгляд.
— Пососи его, Ланген… Пососи ствол, как если бы это был толстый хороший еврейский член… Вот так… Очень хорошо, Ланген…
— У вас действительно есть такая возможность?
Шесть гремучих змей из пойманных в этот день были обыкновенными, самая большая достигала семидесяти — восьмидесяти сантиметров; одна оказалась каскавеллой в полтора метра длиной, помимо обычного мозаичного рисунка на спине, у нее с обеих сторон головки было множество пятен, смыкавшихся в ряд полосок, три остальные относились к алмазной разновидности гремучников — самый большой экземпляр достигал двух метров.
Один и тот же вопрос вертелся на языке у Субиза и Петридиса: что произойдет 15 ноября?
Он совсем оторвался от стены и начал очень медленно продвигаться к маленькому шкафу.