– Здрасьте, – негромко сказала Марина и зевнула.
– Ты фто! Мне же Мафа гововила, а она в фестом квассе! Не вевишь – не надо…
Дыхание его стало беспорядочным, хриплым, он вздрагивал от каждого движения Марины.
Запах хлорки и прелого тряпья вместе с щекочущими касаниями изъеденных цыпками рук запомнились навсегда.
Ангелоподобное лицо в ореоле золотистых кудряшек, по-детски выпуклый лоб, по-юношески удивленные глаза, по-взрослому чувственные губы.
– Работая бескорыстно в Фонд Мира, ты, товарищ Золотарев, проявил свою комсомольскую сознательность.