Марина жадно вглядывалась в него. Притененное сумраком спальни, оно расплывалось, круглело, расползаясь на свежей арабской простыне.
– На улице осторожней! У Веры до поздна не сиди!
– Между прочим на свинью сейчас ты больше похож.
За ночь лицо приобрело черты злобы, недовольства и мстительности. Угрюмые глазки сверлили ее. Упавшие на лоб пряди злобно тряслись.
– Дядя Володя, – четко проговорила Марина, кусая водянистый огурец.
– Девчат, давайте сегодня после работы в кино сходим? – предложила Таня, наливая себе вторую чашку.